Я взглянул на карточку и прочел там два слова:
Арман Дюваль.
Я старался вспомнить, где я уже видел это имя, и вспомнил первый листок в книге "Манон Леско".
Что нужно от меня человеку, который подарил эту книгу Маргарите? Я велел немедленно просить посетителя.
Я увидел белокурого молодого человека высокого роста, бледного, одетого в дорожный костюм, который он, по-видимому, не снимал в течение нескольких дней и даже не почистил по приезде в Париж, хотя он и был в пыли.
Господин Дюваль был очень взволнован и не старался скрыть свое волнение; он обратился ко мне со слезами на глазах и с дрожью в голосе:
- Пожалуйста, простите мой визит и мой костюм; но ведь молодые люди могут не стесняться друг перед другом; а мне так хотелось повидать вас сегодня, что я даже не заезжал в гостиницу, куда отправил свои сундуки, и прибежал, боясь в другое время не застать вас дома.
Я попросил господина Дюваля сесть около огня, что он и сделал; вынул из кармана носовой платок и закрыл им на мгновение лицо.
- Вам трудно понять, - начал он с печальным вздохом, что хочет незнакомый посетитель в такой час, в таком виде и вдобавок плачущий. Я пришел вас просить об очень большом одолжении.
- Говорите, я весь к вашим услугам.
- Вы присутствовали на аукционе у Маргариты Готье?
При этих словах волнение молодого человека, которое он сумел немного подавить, снова прорвалось, и он принужден был закрыть лицо руками.
- Вам смешно смотреть на меня, - добавил он, - еще раз прошу у вас прощения; будьте уверены, что я никогда не забуду терпения, с которым вы меня слушаете.
- Если та услуга, которую вы потребуете от меня, - возразил я, - может хоть немного успокоить ваше горе, скажите скорее, чем я смогу быть вам полезен, и я буду счастлив помочь вам.
Горе господина Дюваля было мне симпатично, и я хотел быть ему приятным. Тогда он сказал:
- Вы купили какую-то вещь на аукционе у Маргариты?
- Да, книгу.
- Манон Леско?
- Да.
- Эта книга у вас?
- Она у меня в спальне.
Арман Дюваль при этом сообщении, казалось, успокоился и поблагодарил меня, как будто я оказал ему услугу тем, что сохранил эту книгу.
Я поднялся, прошел в свою комнату, взял книгу и передал
ему.
- Да, это та самая, - сказал он, посмотрев на надпись
на первой странице и перелистав книгу, - да, это она.
И две большие слезы скатились по его щекам.
- Скажите, пожалуйста, - спросил он, подняв на меня
глаза, и даже не стараясь скрывать своих слез, - вы очень
дорожите этой книгой?
- Почему вы так думаете?
- Потому, что я хочу вас просить уступить ее мне.
- Простите, пожалуйста, мое любопытство, - сказал я, -
это вы подарили эту книгу Маргарите Готье?
- Да, я.
- Эта книга принадлежит вам, возьмите ее, я счастлив,
что могу вернуть ее вам.
- Но, - возразил господин Дюваль со смущением, - я
верну вам, по крайней мере, то, что вы за нее заплатили.
- Позвольте мне подарить вам ее. Цена одной книжки
на подобном аукционе пустяшная, и я уж не помню, сколько
заплатил за нее.
- Вы заплатили за нее сто франков.
- Да, верно, - сказал я в свою очередь со смущением. -
Но откуда вы знаете?
- Это очень просто; я надеялся приехать в Париж
вовремя, чтобы поспеть к аукциону у Маргариты, а приехал
только сегодня утром. Я хотел обязательно иметь
какую-нибудь вещь после нее и побежал к оценщику, чтобы
получить разрешение посмотреть список проданных вещей и
имена покупателей. Я увидел, что эту книжку купили вы, и
решил просить вас уступить ее мне, хотя сумма, которую
вы заплатили за нее, заставила меня опасаться, что у вас
самого связано какое-нибудь воспоминание с этой книгой.
Чувствовалось в этих словах Армана опасение, что я знал Маргариту так же, как и он. Я поспешил его разуверить.
- Я знал мадемуазель Готье только по виду, - сказал я. - Ее смерть произвела на меня такое впечатление, какое производит на всякого молодого человека смерть красивой женщины, которую он имел удовольствие встречать. Я хотел купить что-нибудь на аукционе и почему-то погнался за этой книжкой, сам не знаю почему, может быть, из желания позлить одного господина, который хотел ее приобрести во что бы то ни стало, и боролся со мной за ее обладание. Повторяю вам, книга эта к вашим услугам, и я очень вас прошу взять ее у меня, но не на тех условиях, на каких я ее получил от оценщика; пускай она будет залогом нашего дальнейшего знакомства и дружеских отношений.
- Хорошо, - сказал Арман, протянув мне руку и пожав мою, - я принимаю и буду вам признателен всю мою жизнь.
Мне очень хотелось распросить Армана о Маргарите, потому что надпись на книге, путешествие молодого человека, его желание обладать этой книгой подстрекали мое любопытство; но я боялся своими расспросами навести его на мысль, что я отказался от денег, чтобы иметь право вмешиваться в его личную жизнь.